Каким будет польский ответ?

В статье идет речь о том, что страницы истории должны перестать быть поводом для взаимных претензий. Напротив, утверждает ее автор, они могут стать основой для примирения и партнерства. Появление этой статьи крайне важно для разъяснения позиции России в напряженных российско-польских отношениях последних двух десятилетий.

В самом деле, высочайший градус русофобии – отличительная черта сегодняшнего состояния польского общества. Кажется, нет такой сферы жизнедеятельности, где польская пропаганда не находила бы повода «ущучить» Россию, будь то проблемы современных международных отношений, экономика или – давние страницы истории, из которых регулярно готовятся «острые блюда» на польской политической кухне.

В ряду последних поводов к злобной антироссийской кампании стали события 70-летней давности – начало Второй мировой войны, в развязывании которой Варшава обвиняет сегодня в равной степени как Германию, так и СССР. Этот тезис переходит с газетных полос в школьные учебники, из которых уже давно начисто вымарано все, что могло хотя бы вскользь напомнить современному поколению детей и подростков о решающей роли Красной Армии в освобождении Польши от фашистской оккупации.

Подобные спекуляции на исторической ниве не прекращаются не только в печатных СМИ, но и на польском телевидении и радио, ими заполнен польский сегмент Интернета.

Короче говоря, обстановка в этой соседней стране не такова, чтобы создавать российскому премьеру хорошее настроение на пути в Варшаву. И, тем не менее, этот визит состоится.

Об этом Владимир Путин пишет в своей статье в «Gazeta Wyborcza» так: «Когда премьер-министр Польши Дональд Туск направил мне приглашение на мероприятия, посвященные началу Второй мировой войны, я без всяких колебаний принял его. Просто не мог поступить иначе. Потому что эта война унесла жизни 27 миллионов моих соотечественников, и в каждой российской семье живет своя боль потерь и утрат, из поколения в поколение передается гордость за Великую Победу, за подвиги дедов и отцов, прошедших фронтовыми дорогами. Потому что Россия и Польша были союзниками в той справедливой битве. Общий нравственный долг живущих сегодня - преклонить голову перед павшими, перед мужеством и стойкостью солдат разных стран, сражавшихся и сокрушивших нацизм».

Российский политик замечает, что XX век оставил глубокие, незаживающие раны в истории человечества: революции, перевороты, две мировые войны, нацистская оккупация большей части Европы и трагедия Холокоста, раскол континента по идеологическому принципу.

«Но в памяти европейцев, - пишет В. Путин, - и победный май 1945-го, Хельсинкский Акт, падение Берлинской стены, громадные демократические перемены в Советском Союзе и Восточной Европе на рубеже 90-х годов. Все это - наша общая история, и она неотделима от нас».

Человечество обязано извлекать уроки из истории, если хотим иметь мирное и счастливое будущее, замечает Путин, «однако крайне вредно и безответственно спекулировать на памяти, препарировать историю, искать в ней поводы для взаимных претензий и обид». В самом деле, нет такой страны, которая не знала бы трагических страниц, крутых переломов, государственных решений, далеких от высоких моральных принципов. «И нет такого судьи, который мог бы вынести прошлому абсолютно беспристрастный вердикт…, - подчеркивает российский премьер. – Историческое полотно - это не дешевая репродукция, которую можно халтурно подретушировать. По желанию заказчика - убрать то, что не нравится или изменить тон, добавив светлых или темных красок. К сожалению, с подобными примерами перелицовки прошлого нередко приходится сталкиваться в наши дни. Мы видим попытки переписать историю под нужды сиюминутной политической конъюнктуры. В некоторых странах зашли еще дальше - героизируют нацистских пособников, ставят в один ряд жертв и палачей, освободителей и оккупантов». Путин не называет эти страны, но их круг хорошо известен. В их числе – практически все польские ближайшие друзья из бывших республик СССР, от ющенковской Украины до государств Прибалтики, где при государственной поддержке празднуют юбилеи подразделений СС и «круглые» и «полукруглые» годовщины их «фюреров».

Эти «местечковые» празднества и раздача посмертно высших национальных орденов и званий фашистским прихвостням – не безобидные шалости местных политиканов-временщиков, а реальные политические ходы, обеспечивающие «перелицовку» истории в угоду сиюминутным интересам местных политических элит. Их идеологическая обслуга, прикрываясь, в том числе академическими степенями и званиями, пытается выстроить курсы так называемой «новой истории». В них смешиваются в одну кучу и реальные исторические события, и придуманные небылицы, и наглая ложь.

Из этой кучи разжигается нынче на пространстве Восточной Европы новый костер межгосударственной и межнациональной ненависти.

«Полуправда всегда коварна, - пишет Владимир Путин. – Былые трагедии - недоосмысленные, либо осмысленные фальшиво и лицемерно, неизбежно ведут к появлению новых историко-политических фобий, которые сталкивают между собой государства и народы. Влияют на сознание общества, искажая его в угоду недобросовестным политикам».

Касаясь событий кануна Второй мировой войны, премьер-министр России откровенно пишет о том, что «искусственно вырываются отдельные эпизоды из общего исторического фона, политико-экономического или военно-стратегического контекста. Предвоенная ситуация в Европе рассматривается фрагментарно и вне причинно-следственной взаимосвязи. Симптоматично, что передергиванием истории часто занимаются те, кто на деле применяет двойные стандарты и в современной политике. Невольно задаешься вопросом, насколько далеко ушли такие мифотворцы от авторов приснопамятного сталинского "Краткого курса истории", в котором вымарывались неугодные "вождю всех народов" фамилии или события, навязывались шаблонные, насквозь идеологизированные версии происходившего».

Говоря о приемах и методах современных «модернизаторов» истории, автор статьи в «Gazeta Wyborcza» замечает: «…сегодня нам ничтоже сумняшеся предлагают признать, что единственным "спусковым крючком" Второй мировой войны стал советско-германский пакт о ненападении от 23 августа 1939 года. Правда, поборники такой позиции не задаются элементарными вопросами - разве Версальский договор, который подвел черту под Первой мировой войной, не оставил после себя множество "мин замедленного действия"? Главная из которых - не просто фиксация поражения, но и унижение Германии. Разве границы в Европе не начали рушиться гораздо раньше 1 сентября 1939 года? И не было аншлюса Австрии, не было растерзанной Чехословакии, когда не только Германия, но и Венгрия, и Польша, по сути, приняли участие в территориальном переделе Европы. День в день с заключением мюнхенского сговора Польша направила Чехословакии свой ультиматум и одновременно с немецкими войсками ввела свою армию в Тешинскую и Фриштадскую области».

Далее в статье Владимир Путин говорит о недопустимости закрыть глаза и на закулисные попытки западных демократий «откупиться» от Гитлера и перенаправить его агрессию «на Восток», на то, как планомерно и при всеобщем попустительстве демонтировались гарантии безопасности и системы ограничения вооружений, существовавшие в Европе. Каким было военно-политическое эхо сговора, произошедшего в Мюнхене 29 сентября 1938 года? – задается вопросом автор статьи. И отвечает на него так:

«Не тогда ли Гитлер уже окончательно решил, что "все дозволено". Что Франция и Англия "палец о палец" не ударят, чтобы защитить своих союзников».

Действительно, "странная война" на западном фронте, замечает Владимир Путин, трагическая судьба брошенной без помощи Польши - к сожалению, показали, что ждать активной политики противодействия фашизму от «мировых демократий» Советскому Союзу не приходится.

Отсюда следует и вполне логичный вывод: «В контексте исторических событий того времени Советский Союз не только остался один на один с Германией, поскольку западные государства отказались от предлагавшейся системы коллективной безопасности, но и стоял перед угрозой войны на два фронта - ведь именно в августе 1939 года до максимальной силы разгорелся огонь конфликта с японцами на реке Халхин-Гол. Отвергнуть предложение Германии подписать пакт о ненападении - в условиях когда возможные союзники СССР на Западе уже пошли на аналогичные договоренности с немецким рейхом и не хотели сотрудничать с Советским Союзом, в одиночку столкнуться с мощнейшей военной машиной нацизма - советская дипломатия того времени вполне обоснованно считала, как минимум, неразумным».

В конце краткого исторического анализа ситуации в мире в канун Второй мировой войны Владимир Путин обращает внимание на то, что «Европе по силам прийти к общей объективной оценке трагического совместного прошлого, застраховаться от повторения прежних ошибок. И потому не может не внушать оптимизма, что в ходе состоявшейся в мае в Варшаве международной конференции историков, где были широко представлены российские, польские и германские исследователи, прозвучало немало взвешенных, объективных оценок причин Второй мировой войны».

Он особо замечает, что в такую логику никак не вписываются рецидивы конфронтационного наследия эпохи "холодной войны", узкоблоковые подходы к ключевым проблемам современности. Говорит о том, что подлинно демократический многополярный мир требует укрепления гуманистических начал в международных отношениях, подразумевает неприятие ксенофобии, отказ от попыток встать над законом.

Отвечая на злобные нападки тех политических кругов Польши, которые продолжают раздувать антироссийские настроения, Владимир Путин замечает:

«Тени прошлого не могут больше омрачать сегодняшний, а тем более - завтрашний день сотрудничества между Россией и Польшей. Наш долг перед ушедшими, перед самой историей - сделать все, чтобы избавить российско-польские отношения от груза недоверия и предубежденности, доставшегося нам в наследство. Перевернуть страницу и начать писать новую».

Что же, каков будет отклик польского политического истеблишмента и польских интеллектуалов на это обращение российского лидера, открыто призвавшего перейти от конфронтации к партнерству и сотрудничеству, покажет время. Сегодня понятно лишь то, что столь откровенная статья в польской газете свидетельствует о готовности Москвы к диалогу с Варшавой.