Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
28 марта 2024
Мы, нижеподписавшиеся…

Мы, нижеподписавшиеся…

Медведев предложил Европе безопасность
Лев Паршин
18.06.2008
Мы, нижеподписавшиеся…

Президент Дмитрий Медведев использовал свой первый европейский визит в Германию для выдвижения новой инициативы: разработать и заключить юридически обязывающий договор о европейской безопасности наподобие Хельсинкского соглашения.

Хельсинское соглашение, которое когда-то дало толчок процессу , который пошел не так, как ожидали его участники. Для старших поколений это было как вчера, для молодежи – глубокая старина, о которой узнают из учебников и мемуаров дипломатов.  

1 августа 1975 года в столице Финляндии состоялось грандиозное по тем временам событие – первые лица всех существовавших тогда на политической карте Европы государств (кроме Албании), а также США и Канады собрались на заключительное заседание Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. В этот день они подписали документ, ставший известным как Хельсинкский заключительный акт. Президенты, премьер-министры и генеральные секретари поздравляли друг друга с эпохальным достижением. И не без основания. Документ действительно вошел в историю, существенно повлиял на политическое развитие на европейском континенте. Хотя, как теперь стало очевидно, не совсем так, как надеялись некоторые из подписавших его деятелей.  

Из всех руководителей, сидевших тогда за столом в зале дворца «Хельсинки», больше всех наливался гордостью генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев. Ведь предложение о проведении общеевропейского совещания было выдвинуто странами Варшавского Договора, ведомыми Советским Союзом, еще в 1966 году.

Запад поначалу воспринял идею прохладно. Москве и ее союзникам понадобилось 9 лет, чтобы добиться поставленной цели.

Первым, как и следовало ожидать, дрогнул Париж, вечно фрондирующий с Вашингтоном. Французы стали говорить, что они не исключают возможности такого совещания. Эта была первая трещина в монолитной западной позиции. Потом вдруг и другие страны заинтересовались выдвинутой идеей, стали дополнять ее своими предложениями. Началась активная подготовительная работа – совещания экспертов, обмен проектами документов, официальные встречи на высоком уровне. Кремлю задуматься бы над неожиданными изменениями в подходе Запада, проанализировать возможные последствия. Но там все приняли за чистую монету – как свидетельство того, что миролюбивая политика КПСС и Советского правительства пробивает себе дорогу к сердцам западных людей и даже их лидеров.  

А дело в том, что за время работы над документом его концепция претерпела фундаментальные изменения. Для Брежнева главным было закрепить итоги Второй мировой войны, существующие границы в Европе, узаконить советскую зону влияния, предотвратить в странах так называемого социалистического лагеря новые возможные попытки сбросить утвердившиеся там коммунистические режимы. И Запад на это пошел. Из прагматических соображений: он не хотел больше повторения Берлина- 1953, Будапешта-1956, Праги-1968.Признать же статус-кво в отношении границ стало возможным после того, как германский канцлер Вилли Брандт пошел на подписание договоров с СССР, ГДР, Польшей, Чехословакией, отказываясь от каких-либо территориальных претензий. До этого реваншистские настроения в Германии беспокоили не только Советский Союз, но и многие западные страны, которые опасались новой беды со стороны немцев. История подтвердила мудрость Брандта. Подписанные им договоры, а затем Хельсинкский акт обеспечили самый короткий путь - всего 15 лет - к воссоединению Германии.  

Но тогда, в 1975 году, этого еще никто не предвидел. Как песнь песней звучали для Брежнева слова из Декларации: «Государства-участники рассматривают как нерушимые все границы друг друга, как и границы всех государств в Европе, и поэтому они будут воздерживаться сейчас и в будущем от любых посягательств на эти границы». Советский генсек даже сравнил Совещание в Хельсинки и подписанный там документ по своему значению с победой антигитлеровской коалиции над фашистской Германией в 1945 году.  

Справедливости ради надо сказать, что Хельсинки стал действительно поворотным моментом в укреплении безопасности на континенте.

 Начались важные переговоры, приведшие к радикальным сокращениям вооружений. Противостоящие военно-политические блоки договорились о невиданных ранее мерах укрепления доверия. Все это действительно привело к оздоровлению политического климата в Европе.  

Однако в рамках европейского процесса, как его с тех пор стали называть, набирали силу и другие течения. Кроме политических вопросов, по настоянию Запада в документе были обозначены обязательства гуманитарного сотрудничества, вопросы прав человека. Они были сосредоточены в основном в третьем разделе документа, который стал известен под названием «третьей корзины».  

Если бы Брежнев знал, какие неприятности сулит ему и его преемникам эта корзинка! Там ведь были зафиксированы такие, например, обязательства: «Государства-участники будут уважать права человека и основные свободы, включая свободу мысли…Они будут поощрять и развивать эффективное осуществление гражданских, политических, экономических, социальных, культурных и других прав и свобод, которые все вытекают из достоинства, присущего человеческой личности, и являются существенными для ее свободного и полного развития.»  

Как могли подписать такое коммунистические вожди? Видимо, они надеялись, что эти обязательства останутся пустым звуком, так же, как те, которые Советский Союз взял на себя, подписав Всеобщую декларацию прав человека. Но на этот раз такой номер не прошел. В хельсинкском документе были не только изложены фундаментальные принципы прав и свобод, но и прописаны механизмы мониторинга за их выполнением, как международного, так и внутреннего, со стороны общественности любой из стран-участниц. Создавались невиданные ранее единые критерии и стандарты в этой сфере.

Граждане Советского Союза узнали, что они имеют право на свободное передвижение и контакты на индивидуальной и коллективной, неофициальной и официальной основе.

 Правительства также взяли на себя обязательство обеспечивать более широкую свободу всех форм информации, способствовать распространению на их территории газет и печатных изданий из других государств-участников. Все это было ранее немыслимо в странах, где просто за чтение какой-нибудь «Таймс» можно было очень дорого поплатиться.  

Хельсинкский акт дал толчок развитию правозащитного движения в коммунистических странах. Правозащитников было немного. Смелые люди поднимали голос против произвола авторитарных режимов. За это они часто оказывались в тюрьмах и психушках. Но уже не превращались в лагерную пыль, как в сталинские времена. Их имена стали известны на Западе, появилась возможность защищать их в международно-правовых рамках.  

В практику внешнеполитических контактов был внесен совершенно новый мотив. Почти каждый раз, когда проходили переговоры на высоком уровне между Советским Союзом и какой-то западной страной и когда были уже обсуждены важные международные вопросы, западный партнер передавал советскому список лиц – «узников совести». Так стали называть политических заключенных, диссидентов – инакомыслящих, или «отказников», т.е. тех, кому без оснований было отказано в выездных визах. Ссылаясь на соответствующие статьи из «третьей корзины», советских представителей вежливо просили разобраться в этих делах и отреагировать на несправедливость. При следующих контактах Москве обязательно напоминали об этих обращениях. Шеварднадзе, тогдашний министр иностранных дел СССР, однажды проявил кавказский темперамент и вспылил: «Я не обязан знать каждого хулигана!». Это была нехитрая уловка – утверждать, что в СССР нет никаких «узников совести», а есть только люди, нарушившие закон и справедливо за это осужденные. В этом же духе действовала советская пропаганда. В ЦК КПСС был создан целый отдел, который координировал и направлял эту работу. В советских газетах и в статьях, распространяемых Агентством печати «Новости» на Западе, доказывалось, что только социализм обеспечивает полные и всесторонние права личности, а вот в капиталистических странах дискриминируют национальные меньшинства, запрещают профессии и грабят трудящихся. Это было справедливо, но не оправдывало действия коммунистических властей. Между тем, в СССР стремительно нарастал необратимый внутренний кризис, который вскоре закончился полным крахом режима. К развалу коммунистической системы привели громадные внутренние пороки, которые разъедали ее изнутри. Но Хельсинкский акт, как ясно видно теперь, внес свой вклад в этот процесс.  

Общеевропейское совещание в Хельсинки принадлежит истории. Но Хельсинкский процесс продолжается.

Недавно Россия дала ясно понять, что не считает потенциал Хельсинки исчерпанным.

 Президент Дмитрий Медведев использовал свой первый европейский визит - в Германию - для выдвижения новой инициативы: разработать и заключить юридически обязывающий договор о европейской безопасности. С этой целью Медведев предложил подумать над идеей и общеевропейского саммита.  

Очевидно, что Москва все еще надеется повернуть общеевропейский процесс в выгодное для нее русло проблем безопасности. Столь же ясно, что ее оппоненты не отступят от своих нажимных методов в ОБСЕ, при этом так называемые «молодые европейцы» займут в этом едва ли не более жесткую линию, чем европейцы «старые». И тогда споры вокруг идей Хельсинки выйдут на новый виток.  

 

Специально для Столетия


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..