Торжество Ахмадинежада

В пятницу 12 июня, когда Россия праздновала не совсем понятный национальный праздник, в Иране состоялись выборы президента. За место главы государства боролись четыре кандидата.

Первоначально соискателями президентского кресла значились около 400 кандидатов, в том числе 42 женщины. Дело в том, что законодательство Ирана не ставит слишком суровых преград на ранних стадиях избирательной кампании: подать заявку могут фактически большинство иранцев. Но затем вступают в дело механизмы, созданные после исламской революции 1979 года. Они воплощают собой оригинальную модель исламского режима правления, отчасти базирующуюся на шиитской религиозной доктрине. Шииты считают, что много веков назад потомок Пророка и четвертого праведного халифа Али от его брака с дочерью Пророка Фатимой – Махди (в переводе с арабского «ведомый») был таинственным образом «сокрыт» от мира людей. Между тем только он имел право стоять во главе исламской уммы. В его отсутствие со времен Хомейни и в соответствии с его интерпретацией учения шиитов в Иране управление государством осуществляет общепризнанный религиозный авторитет (факих). В Иране его именуют Рахбар. Этот пост в настоящее время занимает Сейед Али Хаменеи. Таким образом, несмотря на то, что в Иране установлена республиканская президентская форма правления, на самом деле в соответствии с конституцией главные государственные органы как бы опекаются религиозными органами власти.  

Поэтому религиозные авторитеты, объединенные в соответствующий совет, и «просеяли» сквозь сито всех кандидатов в президенты, оставив только четырех из них. С позиции западных стандартов иранская система власти вообще и выборов в частности выглядит явно недемократичной. Однако эти оценки надо воспринимать критически. Иран – исламская страна со своими традициями. И, если принять это положение как непременное условие, то иранский вариант политического устройства отнюдь не выглядит анахронизмом. В рамках шиитской политической модели Иран является даже более демократической страной, чем многие его арабские соседи, где до сих пор фактически безраздельно правят монархические династии. И только что состоявшиеся президентские выборы, кстати, десятые по счету, как раз подтверждают сказанное.

Эти выборы продемонстрировали не показную псевдополитическую борьбу «клонов», а реальное и весьма яростное соревнование.

Мирхоссейн Мусави, 1941 года рождения, – основной соперник действующего президента отчаянно боролся, даже объявил себя победителем и высказал много нареканий в адрес властей, якобы укравших у него победу. С 1981 по 1989 год он занимал пост премьер-министра. Это вовсе не тот реформатор, который «слеплен» по образу Горбачева, о чем сегодня трубят многие западные СМИ. Кстати, советую обратить внимание на то обстоятельство, что самый большой шум по поводу происходящего в Иране подымают в Израиле, США, ЕС и Азербайджане. С чего бы это? А с того, что появился еще один повод пнуть Ахмадинежада, ославить иранское руководство, измазать дегтем иранскую внешнюю политику.  

Однако вернемся к Мусави. Высшее образование он получил, закончив университет имени шахида (т.е. мученика за веру) Бешехти по специальности архитектор. В его трудовой биографии - работа профессором вуза, высшим партийным функционером в политбюро партии «Исламская республика», а также целый ряд серьезных государственных постов: министра иностранных дел, главы правительственного кабинета, советника президента. Мусави не забыл и о своей вузовской специальности: он возглавляет Академию изящных искусств Ирана.  

По иранским меркам Мусави является одним из лидеров умеренного, «либерального» крыла в политической элите страны. Поэтому бывший президент Ирана Мохаммад Хатами и поддержал его кандидатуру. Кстати Хатами еще на прошлых выборах в 2005 году предлагал Мусави баллотироваться в президенты. Относительно либерального содержания позиции Мусави следует сказать, что действительно он выглядит либералом на фоне Ахмадинежада. Например, Мусави признает исторический факт холокоста, возможность дискуссий о том, стоит ли привлекать иранских женщин к управлению государствам, равно как допускает ослабление суровых мер по отношению к гомосексуалистам (в Иране за этот грех казнят). Более серьезным фактором является то, что в период избирательной кампании Мусави резко критиковал Ахмадинежада за его внешнюю политику, и главным образом за конфронтацию с Соединенными Штатами.

Мусави даже говорил, что ради улучшения отношений с Вашингтоном можно временно пожертвовать иранской ядерной программой.

Понятно, что настоящая политическая борьба на выборах вынуждала Мусави бить по наиболее чувствительным местам Ахмадинежада. Иначе невозможно было набрать голоса в свою «корзину». Естественно при этом, что критика Мусави охватывала самые разные аспекты иранской жизни. Например, в пику Ахмадинежаду он предлагал план политических реформ, состоящий в намерении переподчинить силовые структуры Ирана от Рахбара к президенту. Этим шагом Мусави пытался ослабить влияние Корпуса стражей исламской революции, которые на этих выборах поддерживали Ахмадинежада (последний в свое время служил в данном корпусе). Но этим же шагом, по всей видимости, Мусави мог раздражать самого Хаменеи.  

Основной же «изюминкой» в платформе Мусави была экономика. Он предлагал отказаться от государственного планирования, сильно развитого в Иране, где до сих пор практикуют пятилетние экономические планы, в пользу развития частной рыночной инициативы. Последняя, по мнению Мусави, поможет создать новые рабочие места и повысить жизненный уровень иранцев. Надо отметить, что этими лозунгами Мусави действительно смог привлечь к себе симпатии иранцев, недовольных высокой инфляцией, недостатком ряда товаров повседневного спроса и невысоким уровнем жизни в городах.  

Два других соперника Ахмадинежада не выглядели такими яркими личностями, как Мусави. Мехди Карруби, 1937 года рождения, уже соперничал с Ахмадинежадом на выборах 2005 года. Имея высшее религиозное образование, в настоящее время он руководит партией «Национальное доверие». Как умеренный религиозный политик Карруби дважды избирался спикером иранского парламента, одно время занимал должность секретаря Ассоциации борющегося духовенства, еще при Хомейни стал учредителем Фонда мучеников исламской революции. Длительное время отвечал за важный участок работы: организацию паломничества шиитов Ирана к религиозным святыням за границами страны.  

Опять таки с поправкой на иранскую специфику, Карруби так же, как и Мусави, можно отнести к политикам реформистского толка. Он и раньше резко критиковал Ахмадинежада за его экономическую стратегию, за что даже успел посидеть под домашним арестом. На нынешних выборах Карруби выступал как поборник идеи приватизации. Но, в отличие от Мусави, его экономическая, равно как и политическая программа, страдали декларативностью и не проработанностью конкретных предложений. Поэтому иранский избиратель не обратил на Карруби внимания.  

Мохсен Резайи, 1954 года рождения, - бывший главнокомандующий Корпусом стражей исламской революции, имеет генеральские погоны. Он занимает пост секретаря Совета по определению политической целесообразности – одного их тех специфических иранских религиозных органов, о которых говорилось выше. Совет является совещательной структурой при Рахбаре и сглаживает конфликты с парламентом. В то же время Резайи имеет степень доктора экономики.  

Резайи также активно критиковал Ахмадинежада как за внутреннюю, так и за внешнюю политику, которая, по его мнению, ведет Иран к краху. Он не без оснований упрекал действующего президента за ненужный максимализм и откровенный авантюризм.

С США, по его мнению, вполне можно иметь нормальные отношения. Резайи даже готов был первым начать переговоры с Обамой. Ради этого он согласен был смягчить ядерные амбиции Тегерана, согласившись на совместное развитие ядерной программы с США и Россией. Однако взгляды Резайи вряд ли могли понравиться израильтянам. Он не отказывался от поддержки радикальных ближневосточных организаций. Более того, он предлагал совершенно неперспективную идею: ликвидировать ряд арабских государств и Израиль, - тех, что в свое время находились под мандатом Великобритании, объединив их в единое целое под покровительством ООН.  

Резайи в целом ряде стран имеет устойчивую репутацию экстремиста. Дело в том, что, руководя Корпусом стражей исламской революции, он неизбежно был причастен к проведению ряда акций за пределами Ирана. В том числе и к контрабанде запрещенных материалов, и к попыткам ликвидации диссидентов и политических противников религиозных лидеров Ирана. В 2006 году власти Аргентины даже подавали в Интерпол ходатайство об объявлении Резайи в международный розыск за причастность к взрыву в 1994 году в Буэнос-Айресе еврейского культурного центра. Но большим радикалом, чем Ахмадинежад, Резайи так и не стал. И поэтому избиратель также не сделал на него свою ставку.  

Аждаминежад на фоне других кандидатов в президенты имел ряд преимуществ. Он был самым молодым из них: родился в 1957 году. Он занимал множество различных постов в государственных органах и имел соответственно хороший опыт практического политика.

Наконец, он имел возможность предъявить иранцам свои главные козыри: Ахмадинежад безусловно прав, когда утверждает, что он заставил мир считаться с Ираном. Это своего рода шиитский аналог Уго Чавеса.

Кстати, в чем-то похожи как политические, так и экономические программы этих двух лидеров. Те же яростные, максимально колкие угрозы в адрес Соединенных Штатов. Тот же откровенный популизм, когда Ахмадинежад предложил иранцам выпуск специальных облигаций, которые, по его словам, позволят всему народу распоряжаться доходами от продажи иранской нефти.  

Конечно, популизм и угрозы в адрес Израиля на фоне недавней агрессии последнего против сектора Газы прибавили популярности Ахмадинежаду. Утверждения же его оппонентов как внутри Ирана, так и за его пределами, об экономической катастрофе, якобы произошедшей за период его первого президентского срока, далеко не во всем соответствуют действительности. Темпы роста семидесятимиллионного Ирана гораздо более высокие, чем среднемировые (примерно 6% против 3% соответственно). Валовой национальный доход в Иране в пересчете на душу населения составляет примерно 3,5 тысячи долларов, а если считать по паритетной покупательной способности, то все 11 тысяч долларов. Иран уже стал крупной региональной державой, одним из главных мировых нефтяных экспортеров.  

Все это играло на Ахмадинежада, одновременно повышая интерес к иранским выборам как со стороны доброжелателей, так и врагов Ирана. Ахмадинежад выиграл, набрав 62,63% голосов. Мусави занял второе место с 33,75%. Карруби и Резайи полностью провалились, собрав минимальное число голосов.  

Да, Мусави проявил строптивость, его сторонники вышли на улицы и устроили беспорядки, во многом нехарактерные для Ирана.

Иранская полиция вынуждена была арестовать почти две сотни участников таких акций и даже временно задержать, если верить сообщениям СМИ, самого Мусави. Но Рахбар уже сказал свое слово. У Ирана будет новый – старый президент. Ахмадинежад. Так решил иранский народ. Соединенным Штатам и Израилю придется свыкнуться с этим. И хотя в Иране розовых кустов куда больше, чем в Грузии, надежды на «розовую революцию» в иранском исполнении пока остаются несбыточными фантазиями.